Чёрная Пешка - Страница 152

152

Перед размещением в бараке семнадцать женщин и тринадцать мужчин одновременно приняли душ. Душевая с ее бетонными стенами, чуть теплой водой, бурыми брусками хозяйственного мыла и жесткими древними полотенцами была воспринята всеми с благоговейным трепетом и укрепила зародившиеся надежды.

Барак №2 оказался серой деревянной постройкой с маленькими оконцами под самой крышей. Он был разбит на десять совершенно одинаковых пятидесятиместных секций с отдельными входами в каждую. Женщин завели в седьмую секцию, где имелись свободные места. Секция №8 пустовала. Она представляла собою небольшое помещение, уставленное трехъярусными деревянными кроватями-полками, аккуратно заправленными серыми одеялами с черной полосой поперек.

Под потолком тускло светила лампочка под жестяным конусом. Заключенные выстроились под стеной, Хацуко Зо сидел перед ними на табурете.

-Небольшая лекция перед сном. –все так же скучно сказал на базовом языке фрегат-лейтенант разведки. –Небольшая, оттого что мне самому невыносимо хочется спать. Это - во-первых. А, во-вторых, вы - народ неглупый и. надеюсь, сами уже смекнули: в лагере находятся две категории заключенных.

Подавляющее большинство попало сюда против своей воли. Перспектив, когда они выберутся из карантина… если выберутся… у них всего две. Либо - на всю оставшуюся недолгую жизнь - работа по шесть часов в сутки без каких-либо намеков на отдых и вознаграждение, либо – печь крематория. Как вы догадались, это те, у кого на спине зеленая руна "Дзэ". Ее же выкололи на шее рядом с номером. Это не просто знак, а судьба, которой им не изменить никоим образом.

Вы же, меньшинство, с сиреневой руной «Ха» на одежде, относитесь к иной категории, поскольку добровольно выбрали путь сюда. Это не означает, что испытаний у вас будет меньше, чем у «дзэ-зеленых» или они будут легче, нет, просто испытания эти будут другого сорта. Если вы не пройдете проверок и проб, ваша руна сменится на зеленую, а вы перейдете в большинство. Путь туда всегда широко открыт, но без возможности вернуться назад. Постоянно помните об этом. Ну, а в случае удачного прохождения испытаний – станете гражданами Островной империи, чего вам так хотелось.

Фрегат-лейтенант отчаянно зевнул.

-Глубинный бог! –проворчал он, глянув на часы. – Как вы меня задержали! Старший?

-Я!

-Через три минуты гашу свет, всем отбой. Проследить за порядком! Ах, ну да, насчет выхода из барака... Днем передвижение по территории лагеря осуществляется в одиночку только при выполнении работ. Все прочие перемещения производятся группами и строевым шагом. Если стража заметит какое-либо нарушение, мгновенно лишитесь фиолетовых нашивок. Смешно даже полагать, что я буду разыскивать нарушителей, угодивших в «зеленые» и возвращать их сюда. Ночью выход из барака не запрещен. Почему? Потому, что любой вышедший после отбоя хотя бы на крыльцо также будет взят стражниками и помещен под навесы «дзэ-зеленых». Можете проверить, если хотите. Что еще?.. А, впрочем… Все остальное узнаете уже завтра с утра.

Комментарий Сяо Жень:

После того, как «Черная пешка» в ее предварительном варианте была дописана и размещена в БВИ для прочтения и обсуждения всеми желающими, от немногочисленных читателей стали приходить совершенно неожиданные отклики на «Ход 16». Так, некоторые историки открыто обвиняли либо меня в плагиате, либо моего деда в фальсификации. По мнению одних, содержание «Хода» полностью списано с книги «Просвещенное сердце», созданной психологом середины 20-го века Бруно Беттельгеймом, австрийским евреем, попавшим в гитлеровский концентрационный лагерь и вырвавшимся оттуда. По убеждению вторых перед ними - слово в слово - был пересказ старинного сочинения другого психолога 20-го века Виктора Франкла «В борьбе за смысл». Был и такой комментатор, который заявил, будто весь эпизод мною от начала и до конца высосан из пальца, но на этом вздоре я даже не желаю останавливаться.

Не собираясь оправдываться, хочу познакомить вас с записью одного разговора. Мне удалось добиться встречи с одним из выдающихся прогрессоров недавнего прошлого, эпизод деятельности которого отражен в повести А. и Б.Стругацких «Парень из преисподней»[2]. Корней Яшмаа согласился на встречу лишь после того, как узнал, что я – внучка пропавшего без вести прогрессора. Он жил в своей усадьбе «Лагерь Яна» близ Антонова, куда я и прибыла.

Рабочая фонограмма[3]

Дата: 22 апреля 2221 г. 11.20 час.

Собеседники: 1)Корней Янович Яшмаа, прогрессор в отставке; 2) Сяо Жень, старший преподаватель кафедры параллельной истории Нанкинского университета

Тема: "Прогрессорство".

Содержание: феномен концентрационных лагерей в индустриальных цивилизациях

К.Яшмаа: -Что ж, посмотрим ваши материалы. И будьте любезны, передайте вон тот футляр с полки. Да-да, с очками. Не удивлены?

Сяо Жень: -Нет. Знаю, что прогрессоры, работающие на планетах с индустриальными цивилизациями, не перестраивают глаз.

К.Яшмаа: -Именно. Врачи аборигенов отменно определяют, что зрение изменено неизвестными в их мире средствами. А это – почти верный провал.

Сяо Жень: -Друг моего деда, Джеральд Ли тоже носил очки.

К.Яшмаа: - Да, помню, я был с ним немного знаком. А о Лунине не слышал.

Сяо Жень: -Вот кристаллы с записями.

Долгая пауза, прерываемая хмыканьем К.Яшмаа.

К.Яшмаа: -Пролистал. Что же, все понятно. И вы переживаете по поводу обвинений вас в плагиате?

Сяо Жень: -Ну, в общем… неприятно…

152