Чёрная Пешка - Страница 86

-А все же, что по этому поводу скажет Комов? Что решат на Земле?

-Собственно, при чем тут Геннадий Мудрый? Мы теперь в полном подчинении у Странника и его приговор по делу должен стать для Земли определяющим. Нет?

-Но в таком случае Странник должен быть информирован немедленно и подробно!

-А вот с этим я полностью согласен. Именно немедленно и непременно подробно. Ладно, Циркуль, давай прекратим диспут и вернемся в вагон. А то маячим тут верхом на танке, вон уже и Череш тревожится, выглядывает.

Комментарий Сяо Жень:

По причинам, которые позднее станут для вас совершенно ясны, дед не понес ответственности за применение эксплозитного заряда на Саракше.

Между тем на Земле почти сразу же последовали несколько попыток создать компетентные комиссии, беспристрастно разобраться, адекватно отреагировать, строго взыскать и пр. и пр. Надо отдать должное Р.Сикорски. Он с полным пониманием отнесся к событиям у Белого Холма и расценил действия В.Лунина как совершенно правильные и соответствующие сложившейся ситуации:

Электронная копия письма[3]

Дата: 17 июля 2158 года г. 12.00 час.

Куда: WC-Chering@w.w.c

Кому: Эжени Пастер

Тема: "Прошу не мешать!".

Содержание: действия сотрудников КОМКОНа-2 на планете Саракш.

...Поражаюсь самоуверенности встревоженных активистов-общественников (прежде всего из пресловутого"Red Peacе"), не только никогда не бывавших на Саракше, но вообще не покидавших Землю! Они берут на себя смелость судить о целесообразности использования эксплозитного оружия. Работник КОМКОНа-2 получил его именно для того, чтобы применить при крайней необходимости, что и произошло. По нашей экспедиции неизвестными были выпущены два снаряда из артиллерийской установки сверхкрупного калибра. Тем, кому данное словосочетание ничего не говорит, рекомендую обратиться к данным БВИ и прочесть все, так или иначе относящееся к земной артиллерии 20 века. Отмечу лишь, что выстрелы из созданных и примененных на Земле легендарных пушек «Дора» и «Большая Берта» производились с очень (!) большими интервалами, а при атаке на наш поезд промежутки между падениями первого и второго снарядов составили приблизительно сорок-пятьдесят секунд (что, кстати, невероятно трудно объяснить!). Третий же взрыв оказался бы роковым. Поэтому я рекомендовал бы обсуждать не вопрос об оправданности применения эксплозитного оружия, а форму благодарности нашему сотруднику, который менее чем за минуту принял и осуществил единственно верное решение, спасшее чрезвычайно важную для нас экспедицию. И никоим образом не следовало бы даже упоминать о прекращении экспедиции и отзыве М.Луччатти и В.Лунина!

А аргументы упомянутых болтунов-общественников и огульных критиков КОМКОНа-2 о якобы нанесенном ущербе экологии Саракша вообще не могут быть восприняты всерьез. Критики, видимо, просто не знают, что планета пережила мировую ядерную войну. О каком ущербе от «чистого» эксплозитного взрыва и о каком нарушении экологического баланса может идти речь на зараженной до предела (и за пределом!) планете?!

...В дальнейшем самым убедительным образом прошу не отвлекать меня по подобным поводам и вообще оградить от таких запросов. Пусть демагоги-общественники займутся чем-нибудь более полезным.

Всё. Точка.

Сикорски

конец документа

Саракш

Лощина.

17 июля 2158 года, 12.05 (время земное)

Полотно железной дороги было проложено по галечной насыпи, достигавшей в высоту футов тридцати. По обе стороны насыпи лежала обширная Лощина - заболоченное пространство, заросшее тростником, кустарниками и редкими деревьями. Лощина оказалась обильной на живность: уйма мошкары, по счастью не поднимавшейся до уровня насыпи, масса толстых пиявок, мешавших набрать воды в алюминиевые фляги. Тысячеголосые хоры ядреных лягушек буквально оглушали по вечерам. И даже лозняк здесь стоял упитанный и свежий. Поезд двигался на очень малой скорости. Уже четырежды приходилось останавливать состав и соединять разошедшиеся на стыках рельсы. Еще одна остановка была вызвана несметным количеством упитанных амфибий, вздумавших зачем-то перебраться на другую сторону насыпи. Чтобы колеса не соскользнули с рельсов, Черешу пришлось нарядить пятерку рядовых с камышовыми метлами для расчистки пути от полчищ земноводных. Удивительно, но у солдат это вызвало куда больше обсуждений и комментариев, чем инцидент близ Белого Холма.

В отношениях же двух КОМКОНовцев после этого инцидента пролегла медленно расширяющаяся трещина. Кот и Циркуль стали реже и как-то суше общаться. Зато в глазах подпоручика после тех же событий авторитет Кота поднялся до небывалой высоты. Он подолгу просиживал с Котом на крыше вагона или на башне «государя», превратив собеседника в живую энциклопедию. Телевизоров в казармах на Юге, разумеется, не было, о том, что изобретено цветное телевидение, он знал только понаслышке (да вряд ли можно было бы почерпнуть что-то познавательное из передач «Первого Канала» Отчизны). Все книги из убогой гарнизонной библиотеки были им прочитаны и Череш, как выяснилось, просто тосковал по новому знанию. Для него, получившего среднее образование в школе провинциального городка, и костеневшего в беспросветном однообразии службы, доступные и увлекательные рассказы Кота об основах структуральной лингвистики и физики поля, о теории исторических последовательностей и метапсихологии оказались форточкой, открытой в новый, загадочный мир. Честный и порядочный человек, немало испытавший и мало что знавший, он тем более жадно слушал Кота, что у последнего были немалые способности учителя и популяризатора. Кот заметил, что подпоручик после его импровизированных лекций, смущаясь, записывает их содержание. («Ну вот, и апостолом обзавелся!» - мысленно ухмыльнулся Кот, но был польщен и тронут). После этого он подарил Черешу двухсотлистовую общую тетрадь и «вечный» карандаш.